Почему снос "хрущевок" похож на игру в напёрстки

 Журналист Игорь Мальцев — о том, как вокруг основного актива десятков тысяч московских семей происходит борьба бизнеса и чиновников.

Сегодня, наверное, интернет-карта сносимых пятиэтажек — самое популярное чтиво. Подвинулись мемы, фотоприколы, сериалы, а также порно. Народ прокручивает раз за разом московские улицы и ищет подтверждения своим страхам и надеждам. А ведь есть ещё родственники, родители, дети.

Программа реновации, которую уже окрестили программой депортации после того, как шум поднялся до кремлёвских звёзд, на ходу подвергается суетливым новациям. При полном очевидном провале информационной работы — достаточно посмотреть, что "мэрские" несут в Интернете. Самое милое, что можно было прочитать, — это "ваше право собственности на квартиры — это фикция". Кажется, они делают всё, чтобы довести людей до белого каления.

Тем временем на ходу меняется количество и качество сносимого жилья. Вдруг от первоначального списка в 8000 домов остался опубликованный список из 4566. То есть внезапно число домов, подпадающих под реновацию, сократилось практически вполовину. Значит ли это, что мэрия признаёт, что предыдущие цифры были взяты с потолка и проталкивались наобум? Значит ли это, что мэрия и тогда знала, что ни в какие "те же районы" расселять такое количество людей никто и не собирался? В этих метаниях проявляется слабость и непродуманность всей концепции расселения пятиэтажек.

Тем не менее мы помним цифры ещё лужковской программы сноса хрущёвок, которая была начата в 90-е. Там звучала фраза "осталось снести 105 домов", когда программа была остановлена. Кстати, остановка сноса тогда вызвала тоже общественный стон: "люди стали заложниками своего непригодного жилья".

В прошлом году СМИ писали: в 2016 году из запланированных 96 домов (321,5 тыс. кв. м) уже снесли 32 дома (108,6 тыс. кв. м). Однако в эту программу входят не все пятиэтажки, а лишь дома так называемого первого периода индустриального домостроения, построенные между 1959 и 1966 годами (серий К-7, II-32, II-35, 1605-АМ, 1МГ-300). Именно их обещают теперь снести к 2018 году.

Таким образом, ещё какое-то время назад московская общественность вполне лояльно относилась к сносу хрущёвок и всячески подстёгивала процесс.

Когда сносятся десятки домов — есть иллюзорная возможность для жителей остаться в родном районе и не быть выселенными за МКАД, что для москвича подобно высылке в Сибирь к медведям. Когда речь зашла о тысячах домов под снос — тут проблемы вылезли во всей красе. Например, кошмарные общаги на улице Введенского, д. 5, корп. 3–6, так и не попали в список сносимых, зато сталинки на окраинах ждёт печальная участь.

То есть у нас перед носом идёт игра в напёрстки, и за движениями рук игроков уже просто трудно уследить. Тем более тяжело уследить за логикой, потому что в проекте всё отдаёт какой-то скрытой или тщательно скрываемой логикой. Похоже, что в огромном проекте, как в мутной воде, различные влиятельные группы охотятся за своей рыбой. А жители города мечутся от одного начальника к другому и вообще уже не понимают, что происходит.

Говорят, что теперь жителям надо голосовать за исключение своих домов из аннигиляционного списка. На практике это выглядит так: из всего дома пять квартир проголосуют за, пять — против, а остальные не откроют дверь и пригрозят вызвать полицию. И выбор этот вообще выглядит ложным. Против сноса ветхой пятиэтажки никто в здравом уме голосовать не будет. Люди боятся не сноса как такового. Люди боятся выпасть из своего района города навсегда. Ведь в 90-е и даже позже пятиэтажки были популярным объектом на рынке недвижимости. Люди покупали квартиры в них и для обмена, и расселения коммуналок, покупали себе двушки за 40 000 долларов, которые потом превратились в 20 000, когда в 1998 году всё рухнуло.

Потом опять лужковский стройкомплекс старательно накачал цены. Но те, кто не получил эти квартиры по приватизации, а платил за них деньги, имел в виду не просто квадратные метры, а инфраструктуру, доступность транспорта, детские сады, школы, поликлиники. И вот как раз внутригородские связи человека со своим районом оказались под ударом. И это сеет настоящую панику. Конечно, весь этот процесс, который разворачивается на наших глазах, — удивительный кейс, который надо будет потом разбирать с точки зрения провалов в различных направлениях работы — от планировки до пиара. Если, конечно, кто-то выживет среди этой вселенской любви.