Дело 2 мая: абсурдное расследование

С самого начала расследование трагедии в Одессе, унесшей 48 жизней, обещало быть весьма скандальным. И эти обещания были выполнены – и даже перевыполнены.

Первый громкий информационный скандал в связи с делом 2 мая произошел спустя буквально сутки после трагедии: 3 мая 2014 года на сайте ГУ МВД Украины в Одесской области появилась первая официальная версия событий. Согласно этой версии, в ходе противостояния экстремистов с милицией нарушители общественного порядка были оттеснены правоохранителями на крышу Дома профсоюзов, откуда принялись забрасывать мирных граждан бутылками с зажигательной смесью и стрелять в них из огнестрельного оружия. В результате этого на верхних этажах Дома профсоюзов вспыхнул пожар, который затем распространился на все здание. С данным шедевром милицейского творчества все еще можно ознакомиться на официальном сайте одесской милиции (теперь уже – полиции).

После появления данной публикации, категорически противоречащей не только реальному развитию событий, но и банальным законам физики, стало ясно: расследование событий 2 мая будет довольно специфическим.

Так и вышло.

Дело

Когда говорят и пишут о «деле 2 мая», имеется в виду иное уголовное производство, в рамках которого 20 «куликовцев» обвиняются в массовых беспорядках на Греческой площади. Среди них Сергей Долженков, которого правоохранители считают главным организатором рокового похода активистов Куликова поля к Соборной площади, где собирались «евромайдановцы». Другие обвиняемые, по данным следствия, принимали в последовавших за этим беспорядках активное участие, использовали камни и бутылки с зажигательной смесью, а также огнестрельное оружие, что и привело к гибели одних людей, ранению других, нанесению существенных повреждений имуществу.

Осенью 2014 года обвинительный акт по данному делу был передан в Приморский суд Одессы. Уже первое ознакомление с данным документом подтвердило худшие опасения скептиков, изначально не ожидавших от официального следствия ничего хорошего.

Обвинительные акты по всем 20 обвиняемым (за исключением Долженкова) практически идентичны: в них не содержится описания индивидуальной роли каждого из участников событий, последствий их действий и так далее.

Для того чтобы читатели составили представление об общей тональности документа, приведем небольшую цитату.

«Для воплощения своих преступных намерений бывшие представители власти и силовых структур Украины привлекли ранее судимых лиц, бывших работников правоохранительных органов, представителей маргинальных слоев общества, членов политических партий и организаций пророссийской направленности, которые за денежное вознаграждение и при содействии сотрудников правоохранительных органов совершали действия, направленные на разжигание розни среди жителей Одесской области».

Ни одного указания на то, кем же были эти «бывшие представители власти», какие должности занимали «сотрудники правоохранительных органов» в материалах дела вы не найдете. Очевидно, что вышеприведенный текст является политической, а не правовой квалификацией событий, причем весьма претенциозно изложенной. Но если вы надеетесь, что в таком ключе выполнена лишь преамбула, то вы ошибаетесь.

Что же касается доказательной базы по делу, то она представлена, в первую очередь, показаниями одного-единственного свидетеля – некоего Посмиченко, который также якобы принимал участие в событиях, а потому мог опознать и других участников. Изначально Посмиченко проходил по делу подозреваемым, но позже был переведен в свидетели – не исключено, что именно за то, что согласился дать столь необходимые следствию показания. Защита обвиняемых неоднократно пыталась добиться очной ставки с Посмиченко, однако в ходе досудебного следствия провести ее так и не удалось.

Источники в правоохранительных органах рассказывают любопытные подробности о характере допросов Посмиченко. К примеру, по правилам для опознания свидетелю предъявляют три фотографии, лишь одна из которых принадлежит подозреваемому, а две других – посторонним лицам. Тот факт, что свидетель сумеет правильно указать на фото человека, о котором он говорит, должен подтвердить правоту его слов. Так было и в нашем случае, только вот в качестве фотографий других людей были использованы фото популярных киноактеров…

Суд

Но если результаты досудебного следствия являются достаточно скандальными сами по себе, то в ходе судебного рассмотрения данных материалов ситуация и вовсе достигает апофеоза абсурда.

Для начала, Приморский суд Одессы, куда было передано дело, отказался его рассматривать, передав дело в другой районный суд Одессы – Малиновский. По всей видимости, судьи самого «престижного» одесского суда решили не иметь дела со скандальной историей, предпочтя «спихнуть» ее на менее ранговых коллег.

Спустя четыре месяца после окончания следствия, в феврале 2015-го года, уже Малиновский суд возвращает обвинительный акт в прокуратуру из-за обилия ошибок и неточностей. Спустя месяц в суд подают исправленный вариант обвинительного акта, который… опять отправляют на доработку. В настоящий момент в суде слушается уже третья версия обвинительного акта – правда, зачитывают его вот уже пятый месяц. Всего же судебные слушания по делу длятся уже больше года.

Все это время 10 из 20 обвиняемых по делу 2 мая содержатся в СИЗО. Гособвинение полагает, что это совершенно необходимо, ведь в противном случае обвиняемые могут оказывать давление на суд и свидетелей, а то и вовсе сбежать. Стоит отметить, что никаких обоснований для своих слов прокуратура даже не пытается найти. А в одном из заседаний, рассматривая ходатайство защиты об изменении меры пресечения на не предполагающую содержания под стражей, судья прямо заявил: дескать, защита не сумела доказать, что обвиняемого можно освободить. Хотя согласно Конституции Украины, да и общепринятым нормам европейского права, бремя доказывания лежит на стороне обвинения.

Самый дикий случай в этом смысле произошел в конце марта 2015-го – как раз тогда, когда прокуратура в первый раз правила обвинительный акт. В связи с этим заседаний суда не было на протяжении довольно долгого времени, и срок действия меры пресечения для обвиняемых начал истекать. Если точнее, он должен был истечь в ночь с 25 на 26 марта, и уже вечером 26-го числа обвиняемые должны были выйти на свободу. По всей видимости, правоохранительные органы просто «прозевали» этот момент, и опомнились лишь 26-го числа, когда под воротами СИЗО оказались адвокаты обвиняемых с требованием освободить их клиентов. Но не тут-то было: оказалось, что судья Дмитрий Передерко в тот же день успел провести заседание, на котором принял от прокуратуры обвинительный акт, назначил дату первого заседания, а также продлил обвиняемым меру пресечения. Правда, сделал он это без всякого участия обвиняемых и их защитников, что является грубейшим нарушением Уголовно-процессуального кодекса и элементарных норм правосудия. В результате разразившегося скандала, который дошел даже до офиса комиссара ООН по правам человека, Передерко от дела отстранили. Вынесенное им решение, впрочем, осталось в силе.

Сами арестованные, их адвокаты, а также родные неоднократно высказывали предположение, что имеет место банальное затягивание процесса: «маринуя» обвиняемых за решеткой, следствие надеется, в конечном итоге, получить их признательные показания – и, тем самым, довести до логического конца абсурдный процесс, несмотря на очевидную всем слабость обвинения. Стоит отметить, что украинские правоохранители нередко используют подобную тактику при расследовании политических дел, так что эти предположения не вполне лишены оснований.

Свет в конце туннеля

В конце лета 2015 года в деле наметился определенный перелом: 27 августа трое из десяти находившихся под стражей обвиняемых были освобождены из-под стражи под домашний арест. В сентябре на свободу вышли еще двое. Наконец, 27 ноября Малиновский суд Одессы согласился освободить из СИЗО и остальных обвиняемых, включая Сергея Долженкова и двоих граждан Российской Федерации – Мефедова и Сакауова. Правда, освобождение последних сидельцев по решению суда было возможно лишь при внесении залога – в целом, полутора миллионов гривен (более 3,5 млн рублей).

Если бы оставшихся заключенных удалось освободить, то это стало бы принципиальным поворотом в скандальной истории дела 2 мая. Теперь следствие более не могло бы рассчитывать на то, что удастся «домариновать» заключённых до признания. А значит, перед следствием открывались две перспективы: либо признать собственную несостоятельность, либо заняться расследованием всерьез, с тем, чтобы «по-честному» доказать в суде (под пристальным вниманием мировой общественности!) вину тех или иных участников событий.

Организованный одесситами Фонд помощи политзаключенным начал сбор залоговых сумм, причем всего за двое суток удалось собрать более 50 тысяч гривен. Однако затем случилось 30 ноября.

Закон и беззаконие

Уголовно-процессуальный Кодекс Украины не предусматривает обжалования решений об изменении меры пресечения, вынесенной судами первой инстанции в ходе судебного слушания дела, такие решения считаются окончательными. Тем не менее, 30 ноября в Апелляционный суд Одесской области поступает апелляционная жалоба прокуратуры на вынесенное 27 ноября решение Малиновского суда о назначении залога обвиняемым по делу 2 мая.

В суд «прокурорские» приходят не одни: их сопровождает около полутора сотен активистов «Евромайдана» в камуфляжной форме и «балаклавах». Они берут в осаду здание суда, а также кабинет его председателя. Требования «майдановцев» просты: немедленно принять к рассмотрению апелляционную жалобу прокуратуры и приостановить действие решения Малиновского суда. Их аргументы тоже незамысловаты: обвиняемые – «антиукраинские элементы», которым место в тюрьме, соответственно, освобождать их будет предательством национальных интересов. Все аргументы судей о том, что принять апелляционную жалобу к рассмотрению, а тем более выносить по ней какие-либо решения суд банально не имеет права, разбивались об угрозы.

В качестве демонстрации серьезности своих намерений группа активистов отправляется в Малиновский суд, где блокирует в зале заседаний судей, ранее согласившихся освободить подозреваемых под залог. Под угрозой физической расправы их заставляют написать заявление об отставке. После этого активисты возвращаются в Апелляционный суд Одесской области, где предъявляют судьям ультиматум: никто не покинет здание суда до тех пор, пока жалоба не будет принята к рассмотрению, а действие обжалуемого решения не будет остановлено.

Судьи подчиняются силе. Судья Таривердиев выполняет требования «гостей», хотя и совершая при этом преступление, предусмотренное ст. 375 Уголовного Кодекса — вынесение судьей заведомо неправосудного приговора, постановления или решения, которое карается лишением свободы на срок до пяти лет. Что же касается действий «евромайдановцев», фактически вынудивших судью принять данное неправосудное решение, то они вполне соответствуют квалификации ст. 376 УК Украины (вмешательство в деятельность судебных органов), предусматривающей арест на срок до полугода, либо исправительными работами на срок до двух лет.

Впрочем, вероятность того, что действия суда и активистов будут рассмотрены именно в этом контексте, крайне незначительна.

Дальше – неизвестность

К этому моменту уже внесен залог за одного из обвиняемых – гражданина России Евгения Мефедова. Чтобы вызволить его из тюрьмы, родственникам приходится срочно продать квартиру. На руках у адвокатов Мефедова – приказ о его освобождении, но выполнить данное распоряжение в СИЗО не решаются: снаружи дежурят 15 «евромайдановцев», которые досматривают все выезжающие из СИЗО автомобили на предмет наличия в них узников 2 мая. Судебный запрет выполнять решение об освобождении арестованного развязывает администрации учреждения руки: как бы там ни было, ответственность теперь лежит на судье, вынесшем решение, а они просто исполняют его. В освобождении Мефедову отказывают. Тот в знак протеста объявляет голодовку.

Не вполне понятно, как именно будут развиваться события вокруг дела 2 мая в дальнейшем. 3 декабря тот же судья Апелляционного суда Одесской области Таривердиев должен будет рассмотреть апелляционную жалобу прокуратуры по существу. Нет никаких сомнений, что рассмотрение будет происходить под давлением «евромайдановцев», а потому результат этого рассмотрения – с учетом предыдущих событий – представляется немного предсказуемым.

Тем самым ситуация вокруг дела 2 мая окончательно покидает правовое поле: как по факту, так и по сути. По факту – ведь у адвокатов даже нет предусмотренных законом способов оспорить неправосудное решение Апелляционного суда (такая ситуация УПК не предусмотрена в принципе!). По сути – ведь отныне становится очевидно, что судьба дела 2 мая находится в руках даже не коррумпированного украинского правосудия и предубежденных против активистов Куликова поля правоохранительных органов, но в воле активистов «Евромайдана», которые, как выясняется, запросто могут навязывать свою волю и следствию, и суду – да еще действуют поразительно синхронно с официальным гособвинением. Данная ситуация, безусловно, является новым дном падения авторитета украинской судебной и правоохранительных систем, и так понесших после «Евромайдана» немалые потери в этом смысле.