
В юности увлекалась прыжками с парашютом. Шел шестой десяток прыжков, я опытная спортсменка, тысячи раз отрабатывала на земле экстремальные ситуации. Сижу в самолете и ожидаю затяжного полета, прыжок планируется с задержкой раскрытия в 20 секунд. На спине спортивный парашют, спереди пристегнут запасной.
Инструктор открывает дверь самолета и командует: «Пошла». Высота 2500 метров. Отталкиваюсь от двери, раскидываю в стороны руки и ноги и ложусь на поток воздуха. Поглядываю на секундомер и на 20-й секунде дергаю за кольцо.
Парашют толком не открывается, а медленно выползает запутанный и болтается как комок тряпок. Дергаю стропы управления, пытаюсь распутать купол, но он продолжает громко колыхаться как британский флаг. С каждой секундой пролетаю еще 80 метров.
По правилам безопасности запутанный купол отцепляют. Отстегиваю стропы, парашют как лопнувший мыльный пузырь взмывается вверх. Проваливаюсь в бездну, наступает тишина. Дергаю кольцо запасного парашюта, он тоже не открывается и лежит неподвижно в ранце. Основной парашют болтается в вышине.
Времени на раздумья не остается. Бью по парашюту кулаком, но он не реагирует. Наверное, заклинило тросик, который закрывает ранец. Двумя руками разрываю тросик, и парашют нехотя выскальзывает. Повисаю под круглым куполом, и смотрю на землю. Высота еще приличная, опасность миновала.
Приземляюсь и вижу, как по аэродрому несутся инструктора и ребята в мою сторону. Подбежали, обнимают, расспрашивают, что да как, а потом говорят: «Что у тебя с рукой?»
Смотрю: на запястье болтается ошметок кожи сантиметров пять. Оторвала его и выкинула, пришивать там было нечего. В состоянии шока даже не почувствовала, что содрала себе кожу до мяса.