
Как-то раз отец взял меня с собой на зимнюю рыбалку. Давно это было, но количество рыболовных магазинов в городе, уже тогда приближавшегося к «миллионнику», было совсем невелико. Поэтому живой мотыль был не то чтобы дефицитом, но существенной частью подготовки к поединку с рыбами.
Самые скрупулезные рыбаки заботились о покупке мотыля заблаговременно. Для этого в выходные совершалась поездка на «Птичий рынок». Красные копошащиеся существа закупались впрок, и, завернутые в мокрую газету, ждали своего «звёздного часа» в холодильнике.
Впрочем, существовала и торговля на местах. Ранним утром к остановке общественного транспорта, где собирались рыбаки, чтобы идти пешком до реки, подходил мужичок в брутальном тулупе с кудрявым буро-белым, как сейчас помню, воротником. Из-за пазухи он доставал маленькие свёрточки с мотылём, а в карман складывал деньги от не слишком предусмотрительных поклонников рыбной ловли.
В то утро мы с отцом тоже оказались в толпе тех, кто не достал мотыля заранее. Было нас человек 30, наверное, а поставщик всё не показывался. Подождали 5 минут, 10, 15. Все уже начали нервничать, и вдруг пара рыбаков, стоящих рядом с нами, почти синхронно крикнули:
Вон он! Идёт!
Толпа как по приказу рванула к мужчине в дублёнке, который вышел из-за угла, чтобы первыми купить мотыля, и отправиться бурить, насаживать на крючок, забрасывать, подсекать.
Отец удержал меня, уже было в азарте бросившегося вместе с другими, за руку. Вначале я не понял, почему, а затем расхохотался.
Мужик бросился наутёк от бегущей к нему толпы, а два подстрекателя спокойно пошли в противоположную сторону, откуда как раз и подходил торговец мотылём в своём неизменном тулупе.