Захотелось парного молочка

Произошел со мной в детстве конфуз. Меня тогда родители на время летних каникул отправили к бабушке и дедушке в деревню. У нас было 3 коровы, которые содержались в сарае. Как-то ночью, уже под утро, я проснулся от того, что мне жутко хочется парного молочка. Я подумал, а почему бы мне самому не отправиться в сарай и не надоить себе молока.

Я тихонько сполз с дивана, натянул футболку, колготки (не надо смеяться!) и прокрался на крыльцо. Под вешалкой нашел дедовы сапоги. Сапожищи! Я их надел. Ну, как надел. Впрыгнул в них. К слову, я мог бы в один такой сапог запросто запрыгнуть, поместившись в нем целиком, и спрятаться. Путь до сарая был долог, поскольку шагал я в этих сапогах с трудом.

Я взял стоящее около сарая ведро с меня размером и направился внутрь, где находились коровы. Вошел и сразу уперся в 3 симпатичных коровьих зада. Стою я в раздумьях, колготки, съехавшие вниз, подтягиваю. Затрудняюсь в выборе коровки, которую следует подоить. Мысленно прошу коров подать мне какой-нибудь знак. В следующий миг стоящая по центру корова хвостом своим резко в сторону вильнула. Так я с выбором и определился.

Я-то по не знанию, наивный, был уверен, что коровка знак мне таким способом подала, мол, у меня молочко вкуснее, меня надо доить. И, конечно же, я охотно откликнулся на такой призыв. Наверное, именно так гибли в море матросы, добровольно бросавшиеся за борт на зов пленительных красавиц – сирен. Я не успел почувствовать стремительно надвигающейся проблемы. Успел лишь услышать громкий «пшик», а через секунду меня с ног до головы окатила теплая струя. И самое печальное, что совсем не молочная. Я сомкнуть глаз даже не успел. Но зато на ногах устоял, чем потом в глубине души гордился.

После этого наступила секундная пауза, а потом послышалась «сирена». Ни до этого, ни после я не слышал, чтобы мой дедушка, ставший случайным очевидцем этого происшествия, так истерически громко и долго смеялся. Стою я в огромной луже неизвестной мне тогда липкой и зловонной субстанции. Ору во все горло и потихоньку обтекаю. Успокоить меня смогли только вечером, когда бабушка в костре сожгла всю пострадавшую одежду.

Бабке с дедом я пообещал вести себя хорошо, если они не станут рассказывать о моем конфузе родителям. Они согласились. Кстати, после тех событий прошло уже 12 лет, но вкуса молока и даже его запаха я не переношу до сих пор.